«Всегда виноват только агрессор» — Халида Ажигулова о гендерном насилии в Казахстане

В начале февраля состоялся вебинар на тему «Причины гендерного насилия в Казахстане». Спикеркой выступила Халида Ажигулова, докторка права PhD, правозащитница, международный консультант по предупреждению гендерного насилия.

Редакция Factcheck.kz считает важным поделиться информацией, которая была представлена на вебинаре, поэтому вкратце пересказывает его содержание.

Содержание

Что такое гендерное насилие

Халида Ажигулова подчёркивает сложность определения гендерного насилия, отмечая отсутствие официального стандарта, закрепленного в международных договорах или на уровне законодательства Казахстана.

В Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция) гендерное насилие определяется как насилие, которое направлено на женщину (или мужчину) или несоразмерно затрагивает её исключительно из-за её пола.

Согласно Управлению верховного комиссара ООН по делам беженцев, гендерное насилие — это насилие, совершаемое против человека по признаку его или её пола или гендерной принадлежности, принуждение делать что-то против её или его воли посредством насилия, принуждения, угроз, обмана, культурных ожиданий или экономических средств.

Хотя большинство жертв гендерного насилия — женщины и девочки (дети тоже могут быть жертвами), это явление также затрагивает мужчин и представителей ЛГБТ+ сообщества. Гендерное насилие основано на дисбалансе сил и стремится подавить и контролировать жертву, заставляя её чувствовать себя беспомощной.

Глобально гендерное насилие проникает как в частную, так и в общественную сферу, и оно часто остаётся скрытым за культурой молчания и отрицания.

Существуют разнообразные виды гендерного насилия:

Сексуализированное — в том числе, торговля и сексуальная эксплуатация, харассмент, изнасилование, принуждение к ранним/детским бракам, вступление в половые отношение с несовершеннолетним лицом (по международному праву до 18 лет), обрезание половых органов девочкам.
Физическое — в том числе, доведение до самоубийства, убийства чести.
Вербальное — словесные оскорбления, в том числе онлайн.
Психологическое (эмоциональное) — в том числе, политический харассмент в отношении женщин, кибербуллинг и разжигание ненависти в интернете.
Экономическое — принуждение брать кредиты, присвоение зарплаты, отобрание платежных карточек.

Источником гендерного насилия может стать любой человек. Это могут быть близкие, знакомые или незнакомые люди. Гендерное насилие может исходить от лиц, действующих от имени культурных, религиозных, государственных или внутригосударственных учреждений, которые ошибочно полагают, что им предоставлено право совершать насилие или распространять гендерные стереотипы, унижая других на основании их пола или гендерной идентичности.

Гендерные стереотипы и отсутствие эффективных законов приводят к нормализации гендерного насилия в обществе. Агрессор совершает гендерное насилие, потому что заранее уверен, что ему за это ничего не будет: ни адекватного наказания, ни социального порицания.

Причины и факторы гендерного насилия

Прежде всего, я, как учёная-криминолог, выделяю причины совершения насилия именно на уровне индивида. Самое главное — мы должны обращать на субъективные причины, почему агрессор совершает насилие. С точки зрения соблюдения прав человека, это то, о чём мы всегда должны говорить — в насилии всегда виноват только агрессор. Причина насилия не в том, как ведёт себя лицо, пострадавшее от насилия, нам это абсолютно неважно. Мы смотрим только на поведение агрессора, потому что только у агрессора есть свобода выбора — совершать насилие или не совершать. У жертвы гендерного насилия такой свободы выбора нет. Поэтому мы никогда не должны каким-либо образом заниматься виктимблеймингом и искать оправдание насилия через причины в поведении жертвы насилия.
Халида Ажигулова

Согласно научным исследованиям, есть только две причины совершения насилия агрессором:

Агрессор не хочет сдерживать себя, и он совершает это насилие. Поэтому он найдёт любую причину оправдать своё насилие, и причём он будет оправдывать либо поведением жертвы, либо будет ссылаться на «менталитет», на «социальные нормы».
Агрессор не может себя сдерживать. Тогда это больше говорит о каких-либо психических заболеваниях. Поэтому нужно применять к агрессору принудительные меры медицинского характера.

Всё остальное — это факторы и триггеры.

Важно понимать, что все формы насилия, включая гендерное, взаимосвязаны, отмечает Ажигулова. Насилие часто начинается в семье, где ребёнок, воспитанный в атмосфере бытового насилия, может рассматривать его как норму. Этот шаблон поведения затем переносится в общество, где ребёнок, становясь подростком, может стать источником буллинга в школе, выплескивая свою злость на других детях.

Такое поведение может выражаться в харассменте и сексуализированных домогательствах, особенно когда начинается подростковый период и происходят физические изменения. К сожалению, эта динамика может продолжаться и в университетах, и на рабочих местах, где гендерное насилие может проявляться в форме сексуализированного домогательства или даже в кибербуллинге, включая распространение интимных фотографий без согласия.

На дорогах и в общественных местах также могут происходить случаи гендерно обусловленного насилия. Например, мужчины-водители могут проявлять агрессивное поведение по отношению к женщинам-водителям из-за их пола.

Пробелы в законодательстве Казахстана

По словам Халиды Ажигуловой, в Казахстанском законодательстве существуют нормы и пробелы, которые ведут к гендерному насилию. Однако есть и положительные моменты, которые помогают предотвращать и профилактировать гендерное насилие.

Во-первых, Конституция Республики Казахстан запрещает дискриминацию по любым признакам, включая пол, и в статье 17 закрепляет неприкосновенность достоинства человека. Кроме того, Казахстан ратифицировали практически все международные договоры в области прав человека, включая Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин.

Также в Казахстане есть Концепция семейной и гендерной политики до 2030 года, закон «О государственных гарантиях равных прав и возможностей для мужчин и женщин», который содержит официальные определения гендера и гендерного равенства.

Помимо этого, действует закон «О профилактике бытового насилия» 2009 года, а также уголовный и административный кодексы, устанавливающие ответственность за преступления в сфере половой свободы и бытового насилия. Нацкомиссия по делам женщин и семейно-демографической политики при президенте РК активно функционирует, координируя усилия в этой области.

Тем не менее, несмотря на обширный законодательный и институциональный фундамент, на практике в Казахстане, как отмечает Ажигулова, всё ещё существуют значительные проблемы, связанные с гендерным насилием:

Изнасилование до сих пор расследуется по стандартам Уголовного кодекса КазССР 1959 года: жертва обязана доказывать, что она «активно сопротивлялась и не хотела секса». В то время как во всём цивилизованном мире уже давно бремя доказательств лежит на потенциальном насильнике: именно он должен доказать, что получил добровольное и однозначное согласие на секс.
Жертвы изнасилования проходят через унизительные и расчеловечивающие процедуры, чтобы добиться доведения дела до суда. Вместо эмпатии, жертва насилия скорее всего услышит от полицейского: «Мне без разницы». Если происходит изнасилование ребёнка, то ему наносится ещё большая психологическая травма в результате расследования.
До сих пор нет никакой ответственности за сексуализированные домогательства: ни на работе, ни в общественных местах. Даже за домогательства к детям в школе или общественном транспорте насильника максимум привлекут к ответственности на 15 суток ареста.
Нет ответственности за преследование (сталкинг), в том числе от бывших парней и супругов. Даже если девушка получает угрозы в мессенджере от бывшего парня, полиция на практике ничего не будет делать, потому что статья 115 УК «Угроза» в Казахстане практически никогда не применяется, так как должно быть «наличие достаточных оснований опасаться приведения этой угрозы в исполнение» («Звоните, когда начнут убивать»).
Нет уголовной ответственности за груминг детей со стороны учителей и спортивных тренеров — намеренное обхаживание ребёнка с целью установить с ним доверительные отношения и затем совершить преступление против его половой неприкосновенности.
Нет уголовной ответственности за принуждение к и за заключение религиозных браков с несовершеннолетними лицами.
Нет уголовной ответственности за сожительство с несовершеннолетним лицом до 18 лет, из-за чего молодые девочки подростки попадают в сексуальную эксплуатацию ко взрослым мужчинам.
Статья 145 УК РК за дискриминацию женщин по признаку пола на работе, в общественной и семейной жизни не работает.

Экспертка добавляет, что даже на популярные в Сети видео о «подарке токал» на день рождения мужу не последовало осуждения со стороны уполномоченных органов, которые не видят в этом унижения женщин и скрытое проституирование.

«У нас даже правозащитницы никак не защищены от преследований, в том числе от явно политических преследований. Каждый день юристки, адвокатессы, сотрудницы полиции, прокуратуры, женщины военные в армии, женщины судьи ежедневно подвергаются риску унижений, оскорблений, домогательствам и иным издевательствам со стороны своих же коллег в системе правосудия», — заключает Халида Ажигулова.