Что такое лаборатория 4 уровня биобезопасности, и зачем она нужна Казахстану?

Война между Россией и Украиной породила и воскресила массу дезинформационных нарративов о работе биолабораторий на постсоветском пространстве. Панические настроения в Сети не могут не влиять и на казахстанцев. Начиная с конца февраля 2022 года, информационное поле заполонили разнообразные сюжеты о биолабораториях в Казахстане, часть из которых — не первой свежести.

Не обошли стороной и биолабораторию, которая пока существует только на бумаге. В конце 2021 года стало известно о планах по строительству в Казахстане лаборатории BSL-4 и подземного хранилища для коллекции опасных и особо опасных штаммов в посёлке Гвардейский Кордайского района Жамбылской области. Проект постановления появился 5 ноября на платформе «Открытые НПА». Новость сразу же подняла волну возмущения в Сети, которая поутихла в начале 2022 года. Однако позже в связи с актуализацией темы биолабораторий интерес к проекту вспыхнул с новой силой.

Ещё в ноябре против строительства лаборатории публично высказался общественный деятель и поэт Олжас Сулейменов. Наряду с этим, в социальных сетях и мессенджерах начали распространяться сообщения следующего характера.

Что такое лаборатория 4 уровня биобезопасности, и зачем она нужна Казахстану?
Пост в Telegram

Автор вышеуказанного поста называет готовящийся проект «смертельной биолабораторией», а также призывает «всем миром опротестовать этот НПА» для того, чтобы защитить себя и своих детей. Такие призывы работают — проект постановления получил более 600 дизлайков (и лишь 13 лайков), а также более 1,5 тыс. комментариев, подавляющая часть которых — от людей, не одобряющих и критикующих планы по строительству.

Информационной атаке новый проект подвергся и со стороны российских интернет-ресусов, например, таких как EADaily и «Фонд стратегической культуры» (ранее уже замеченных во вбросах о биолабораториях в Казахстане — ред.), которые назвали проект «иностранным» и приписали к Пентагону.

В середине ноября 2021 года так называемая «Международная коалиция по запрещению разработок и распространения биологического оружия», основанная, как отмечается на сайте организации, Социалистическим движением Казахстана, Единой Коммунистической партией Грузии, Социалистической партией Латвии, Коммунистической партией Пакистана и депутатом Ирландского парламента социалистом Полом Мёрфи, выпустила заявление, в котором выразила протест против строительства лаборатории BSL-4 в Казахстане.

В конце декабря на сайте egov.press (не имеет отношения к электронному правительству для граждан — ред.) появилась петиция против строительства лаборатории. А в конце марта 2022 года на том же сайте была опубликована ещё одна петиция «за закрытие американских военно-биологических лабораторий в Казахстане», где также упоминается лаборатория BSL-4, которую автор относит к «военно-биологическим объектам США» (петиция исчезла с сайта, пока готовился материал, но сохранилась кэшированная страница, которую мы заархивировали).

Интересно, что автором обеих петиции является лидер Социалистического движения в Казахстане, общественный деятель и журналист Айнур Курманов, который в 2019 году опубликовал дезинформационную статью о том, что вспышка кори в Казахстане, начавшаяся годом ранее, якобы была результатом деятельности Центральной референс-лаборатории (ЦРЛ) в Алматы. Это важно упомянуть, потому как в свете возросшего интереса к биолабораториям на постсоветском пространстве, тезисы из статьи Курманова снова стали распространяться в Сети. Мы сделали подробный разбор этого сюжета здесь.

В этом материале Factcheck.kz разбирается, что представляет из себя лаборатория четвёртого уровня биобезопасности, зачем она нужна Казахстану, и достоверны ли сообщения о ней в Сети.

Биобезопасность и её уровни

Аббревиатура BSL расшифровывается как Biosafety Level (рус. — уровень биобезопасности). Биобезопасность, согласно определению Центров по контролю и профилактике заболеваний США (CDC) — это применение мер предосторожности, которые снижают риск контакта лаборанта с потенциально инфекционным микробом и ограничивают заражение рабочей среды и, в конечном счете, общества.

Всего уровней биобезопасности четыре (от BSL-1 до BSL-4). Каждый уровень имеет определённые средства контроля для сдерживания микробов и биологических агентов. Основными рисками, определяющими уровни сдерживания, являются заразность, тяжесть заболевания и характер выполняемой работы. Происхождение микроба или рассматриваемого агента и способ заражения им также важны.

Pyramid showing the four BSLs with the lowest risk microbes at the bottom, representing BSL-1, and the highest risk microbes at the top, representing BSL-4.
Уровни биобезопасности (источник: CDC)

Полную характеристику всех уровней биобезопасности, включая описание мер контроля, оборудования и требований к строительству, можно найти на сайте CDC. Ниже — рассказываем вкратце о каждом уровне.

  • В лаборатории BSL-1 производится работа с микробами, которые не вызывают заболеваний у здоровых взрослых и представляют минимальную потенциальную опасность для лаборантов и окружающей среды. Примером микроба, с которым обычно работают в лаборатории BSL-1, является непатогенный штамм E. coli (кишечная палочка).
  • Статус BSL-2 позволяет работать с микробами (как правило, эндемическими), представляющими умеренную опасность для лаборантов и окружающей среды и вызывающими заболевания различной степени тяжести. В качестве примера можно привести Staphylococcus aureus (золотистый стафилококк).
  • В лаборатории BSL-3 созданы условия для работы как с местными так и с экзотическими микробами, которые могут вызывать серьёзные или потенциально смертельные заболевания, передающиеся воздушно-капельным путём. Например, одним из видов микробов, с которым работают в лаборатории BSL-3, является Mycobacterium tuberculosis, более известная как палочка Коха — бактерия, вызывающая туберкулёз.

Здесь имеет смысл напомнить, что Казахстан входит в число стран эпидемиологически неблагоприятных по туберкулёзу, в частности из-за лекарственно-устойчивого туберкулёза.

В стране на сегодняшний день функционируют две лаборатории BSL-3: Центральная референс-лаборатория на базе Национального научного центра особо опасных инфекций им. Масгута Айкимбаева (ННЦООИ, бывший КНЦКЗИ) в Алматы и лаборатория на базе Научно-исследовательского института проблем биологической безопасности (НИИПББ) в Жамбылской области. Помимо этого, при НИИПББ сейчас строится ещё одна лаборатория третьего уровня биобезопасности.

Перейдём непосредственно к BSL-4. В лаборатории с таким уровнем биобезопасности изучаются опасные и очень заразные микробы, которые в том числе могут передаваться аэрозольным путём. Инфекции, вызываемые этими микробами, часто приводят к летальному исходу и на сегодняшний день не имеют лечения и вакцин. Среди микробов, с которыми работают в лаборатории BSL-4, к примеру — вирусы Эбола и Марбург.

Зачем Казахстану лаборатория BSL-4?

Ответ на этот вопрос в комментариях ресурсу Stopfake.kz предоставил ведущий научный сотрудник ННЦООИ им. М. Айкимбаева Нургельды Торебеков:

Как показала текущая ситуация с пандемией, очень сильно возрос риск трансграничного распространения различных инфекционных заболеваний. В последние годы угроза ввоза особо опасных возбудителей существует и так: ввиду роста миграции населения, развития международного бизнеса, торговли и прочего. Мы очень тесно связаны с другими государствами. Помимо этого, на территории Казахстана есть и природные очаги особо опасных инфекций, такие как конго-крымская геморрагическая лихорадка, геморрагическая лихорадка с почечным синдромом, омская геморрагическая лихорадка, чума, туляремия, сибирская язва, бруцеллез.

Действительно, как сообщает зоолог, специалист по зоонозным инфекциям Айдын Есжанов, около 40% территории Казахстана относится к одному из самых крупных и активных природных очагов чумы — Среднеазиатскому природному пустынному очагу. А, по информации ННЦООИ, Конго-крымская геморрагическая лихорадка является эндемической для трёх областей Казахстана: Туркестанской, Жамбылской и Кызылординской.

По словам Нургельды Торебекова, для изучения особо опасных вирусных инфекций необходима лаборатория более высокого уровня биологической безопасности по международному стандарту, чем и является BSL-4. Однако изучение — не единственный вид работы, который проводится в таких лабораториях. Как отмечает учёный, недостаточно изучать опасные микроорганизмы по литературным источникам и получать диагностические тесты и вакцинные препараты из-за границы — необходимо разрабатывать и иметь отечественные.

Говоря о разработке и производстве вакцин, стоит отметить, что в Казахстане уже долгое время производится противочумная вакцина, разработанная ННЦООИ. А казахстанская вакцина против коронавируса QazVac была разработана сотрудниками НИИПББ, на базе которого, скорее всего, и собираются построить лабораторию BSL-4. Институт находится по тому же адресу: посёлок Гвардейский Кордайского района Жамбылской области.

«Смертельная биолаборатория» и «страшный НПА»?

Предназначение лабораторий любого уровня биобезопасности заключается в первую очередь в изучении и предупреждении вспышек заболеваний.

Как отмечается в пояснительной записке о строительстве лаборатории BSL-4, «…лаборатория заложит основу системы биологической безопасности страны, направленной на защиту населения и охрану окружающей среды от воздействия опасных эпидемиологических факторов и предотвращение смертоносных биологических угроз».

Словосочетания «смертельная биолаборатория» или «страшный НПА», используемые в проверяемых нами рассылках, здесь как минимум не уместны и являются манипуляцией, а если быть точнее — апелляцией к эмоциям.

Любопытно, что в сообщениях в Сети и в СМИ говорится о том, что в биолаборатории будут храниться особо опасные штаммы вирусов, «собранных по всему миру». Неизвестно, откуда взялась такая формулировка. В вышеупомянутой пояснительной записке об этом ни слова. Таким образом, тогда как хранилище для штаммов является естественным атрибутом любой биолаборатории (чтобы изучать инфекции, их нужно где-то хранить, желательно там же, где находится лаборатория), информация о том, что оно станет местом для вирусов, собранных по всему миру — не основана на фактах и в текущий момент может трактоваться только как ложная.

«Американская биолаборатория» в Казахстане

Одно из утверждений, объединяющее многие сюжеты о планируемой лаборатории BSL-4, гласит, что проект якобы является американским. Об этом сказано и в недавней петиции Айнура Курманова, и в статьях СМИ, а также в совместном заявлении социалистов против биологического оружия. Также на это намекает Олжас Сулейменов. Комментируя планы по строительству лаборатории для финансируемого РФ издания «Sputnik Казахстан», он говорит: «Если им хочется – сделайте в Америке это дело. А мы понаблюдаем».

Такие высказывания, вероятно, исходят из популярного нарратива об «американских биолабораториях в Казахстане», который, в свою очередь появился из-за того, что Центральная референс-лаборатория в Алматы была построена при содействии Министерства обороны США. Несмотря на то, что ЦРЛ является собственностью правительства Казахстана и находится в ведении Министерства здравоохранения РК, а его деятельность полностью финансируется из бюджета, ярлык «американской биолаборатории» по сей день преследует организацию и регулярно используется в пропагандистских и дезинформационных вбросах.

Что касается строительства лаборатории BSL-4, в случае утверждения проекта он будет финансироваться за счёт государства. Об этом в ноябре 2021 года сообщил в комментарии журналистам бывший министр здравоохранения Алексей Цой. Чуть позже, в декабре, пресс-атташе посольства США в Казахстане Тара Вос, отвечая на вопросы журналистов, сказала, что Соединённые Штаты не имеют отношения к данному проекту.

Таким образом, причисление планируемой лаборатории к объектам США или каких-либо других стран в статьях, петициях и заявлениях — также ложно.

Что касается биолабораторий на территории США, то сегодня, согласно данным проекта Global Biolabs, там расположено девять функционирующих лабораторий BSL-4. Всего, на данный момент, в мире 59 функционирующих, планируемых и строящихся лабораторий четвёртого уровня биобезопасности, которые расположены в 23 странах. Среди них ближайшие соседи Казахстана — Россия и Китай.

Разрабатывается ли в Казахстане биологическое оружие?

Другой популярный нарратив, который идёт рука об руку с сюжетом об «американских биолабораториях в Казахстане», гласит, что в лабораториях, например в ЦРЛ, ведутся разработки двойного назначения, которые могут привести к созданию биологического оружия. Однако эти утверждения не сопровождаются убедительными доказательствами.

В 2020 году Министерство иностранных дел РК в ответ на многочисленные публикаций в Сети выпустило заявление, в котором заверило, что «в Казахстане не ведутся никакие разработки биологического оружия, не проводятся исследования против других государств».

Собственно, сама ЦРЛ была создана в рамках Исполнительного соглашения о ликвидации инфраструктуры ОМУ (оружия массового уничтожения), оставшейся со времён Советского Союза, между РК и США. Подробнее об этом рассказывает в своём расследовании о деятельности биолабораторий журналист Вадим Борейко.

Ведущий научный сотрудник ННЦООИ Нургельды Торебеков, комментируя вопрос о биологическом оружии, сообщил: «Казахстан имеет письменные договоренности о недопущении распространения химического, биологического и ядерного оружия с международными организациями. У нас не существует никаких научных тематических разработок, которые имели бы двойное назначение, одно из которых относилось бы к применению в качестве оружия. Все научные тематики проходят обязательное утверждение. Ни одна научная тематика не будет утверждена без оценки риска проведения исследования двойного назначения».

Казахстан действительно является участником Конвенции о запрещении бактериологического и токсинного оружия и ежегодно предоставляет добровольные отчёты в её рамках. В целом с момента независимости страна ведёт активную политику в области нераспространения ОМУ, включая ядерное и биологическое оружие, и, помимо упомянутой Конвенции, является членом Договора о нераспространении ядерного оружия, стороной Договора о всеобъемлющем запрещений ядерных испытаний и членом Конвенции о «негуманном» оружии.

Утечки как аргумент против биолабораторий

Одним из основных аргументов против строительства лаборатории BSL-4 называется возможная утечка штаммов и патогенов. Формат фактчекинга не включает проверку прогнозов и спекуляций. Однако можно попробовать порассуждать о вопросе утечек с точки зрения имеющихся фактов.

Биолаборатории делятся на уровни, в первую очередь, из-за различающихся стандартов биобезопасности. Чем выше уровень и опаснее микробы, содержащиеся в лаборатории — тем выше требования по безопасности, которые должны соблюдаться на объекте. Например, если в BSL-1 достаточно надевать халат, перчатки и защитные очки и проводить работу в лабораторном кабинете, отделяемом от остального здания обычной дверью, то в BSL-4 работать можно только в специальном боксе биологической безопасности III класса либо в боксе II класса надев защитный костюм с избыточным давлением. При этом сама лаборатория BSL-4, в которой проводится работа, находится в отдельном здании либо в изолированной зоне здания. А лабораторные практики включают в себя обязательную смену одежды перед входом, обеззараживание всех материалов перед выходом и принятие душа после выхода.

Ознакомительное видео о работе в лаборатории BSL-4 (Youtube-канал Института Роберта Коха)

Строгие правила безопасности призваны предотвратить любую возможность утечки и максимально исключить человеческий фактор. При этом за всю историю существования биолабораторий утечки, конечно же, происходили. К сожалению, в Сети нет единой базы, которая бы регистрировала все лабораторные инциденты, в том числе имевшие место в лабораториях BSL-4. Те или иные случаи описываются в научных и журналистских статьях, также есть попытка собрать все известные кейсы утечек из лабораторий разных уровней биобезопасности в один список на странице в Wikipedia.

Исходя из имеющихся источников, можно сделать осторожный вывод, что в основной своей массе происходившие утечки/инциденты не вызывали массовых заражений. Вероятно, наиболее известный для жителей постсоветского пространства случай утечки — эпидемия сибирской язвы в Свердловске 1979 года. На Западе самым громким инцидентом, хоть и не приведшим к какой-либо эпидемии и технически не являющимся утечкой, стала рассылка писем со спорами сибирской язвы в США в сентябре 2001 года, в результате которого погибли пять человек.

Тема лабораторных утечек особенно активно стала обсуждаться в мире на фоне пандемии коронавируса и расследования причин её возникновения. И хотя в случае SARS-CoV-2 версия лабораторной утечки в г. Ухань на сегодняшний день не подтверждена, пандемия так или иначе заставила мировое сообщество обратить внимание на вопрос безопасности биолабораторий.

Из множества мнений о рисках биолабораторий, особое внимание СМИ в 2021 году, судя по всему, привлекла аналитическая записка, подготовленная доктором Грегори Кобленцом из университета Джорджа Мэйсона и доктором Филиппой Ленцос из Королевского колледжа Лондона. Статьи о работе Кобленца и Ленцос появились в таких авторитетных изданиях как The Guardian, The Conversation, New York Times, The Economist, Wall Street Journal, BBC и т.д. (полный список здесь). Авторы также являются руководителями упомянутого ранее нами проекта Global Biolabs.

Основной посыл аналитики — лишь четверть из всех стран, имеющих лабораторий BSL-4, демонстрируют высокие показатели по биобезопасности. Это важный вывод, требующий внимания. Однако некоторые СМИ, а иногда и сами авторы, прибегают к манипуляциям и кликбейту, например, сообщая в заголовках статей, что «из 59 лабораторий BSL-4 в мире лишь четверть имеют высокие показатели по безопасности» (примеры: здесь и здесь). В данном случае наблюдается смещение фокуса от биобезопасности стран к безопасности непосредственно самих лабораторий. К тому же происходит статистическая манипуляция. Ведь стран с лабораториями BSL-4 всего 23, то есть нужно высчитывать четверть из 23, а не из 59. Искажённое утверждение затем берётся на вооружение авторами дезинформационных сообщений.

Что на самом деле рассматривается в записке: Кобленц и Ленцос используют данные Глобального индекса безопасности здравоохранения (англ — Global Health Security Index) от неправительственной организации Nuclear Threat Initiative, чтобы сверить уровень биобезопасности в каждой из стран, на территории которой имеется лаборатория BSL-4. Индекс оценивает готовность стран к будущим пандемиям и их способность адекватным образом реагировать на распространение и утечку новых патогенов. Безопасность самих биолабораторий в индексе оценивается лишь частично, с точки зрения наличия регулятора, законодательства о биобезопасности, подготовки персонала. Также, например, рассматривается политическая стабильность как один из внешних факторов, влияющих на безопасность объектов. Важно отметить, что Nuclear Threat Initiative опирается только на открытые данные, о чём сообщает в своей методологии. Это значительное ограничение, особенно когда речь идёт о биобезопасности, так как многие страны могут попросту не размещать стратегически важную информацию в публичном доступе.

MappingBSL4LabsGloballyEMBARGOEDuntil27May20211800CET

Тем не менее, предоставленный Кобленц и Ленцос анализ важен в том смысле, что эксперты одними из первых взялись структурировать данные о лабораториях четвёртого уровня биобезопасности по всему миру. Основным ограничением их работы является тот факт, что лишь 13 из 59 функционирующих, планируемых и строящихся лабораторий ответили на их запрос на информацию.

Таким образом, в обсуждении аргумента об утечках можно сделать несколько выводов. За историю существования биолабораторий утечки имели место, однако неизвестно, сколько из них случилось непосредственно в лабораториях BSL-4. По имеющимся данным, основная часть утечек из биолабораторий не приводила к массовым заражениям. Особенно маловероятен такой сценарий в тех случаях, когда биолаборатория находится в специальной зоне, подальше от населенных пунктов. Планируемое местоположение новой лаборатории в Казахстане подходит под этот критерий.

Одна из проблем разбираемых аргументов об утечках в том, что они стремятся к чрезмерному упрощению. Вопрос биобезопасности в данном случае сужается до угрозы утечек. Нет утечек — нет проблем. А значит, чтобы избежать проблем, нужно перестать строить биолаборатории. В реальности всё, конечно же, гораздо сложнее. Ведь биолабораторий строятся для того, чтобы улучшить биобезопасность. Они играют важную роль в предупреждении и борьбе с эпидемиями, которые чаще всего имеют естественную природу (возникают в природных очагах, передаются от животных к людям).

Вышеупомянутый глобальный индекс безопасности здравоохранения используется Грегори Кобленц и Филиппой Ленцос для того, чтобы продемонстрировать риски. Однако в аналитике экспертов не упоминается, что тот же индекс даёт странам дополнительные очки за наличие биолабораторий, надзор за зоонозными заболеваниями, подготовку эпидемиологов, производство лекарств и вакцин. То есть суть не в том, чтобы не строить биолабораторий, а в том, чтобы обеспечить их безопасную работу во избежание любой возможности утечки. Эндемические патогены существовали и будут существовать на территории Казахстана. А риск проникновения экзотических патогенов в современном мире высок как никогда. Наличие инфраструктуры для работы с этими инфекциями скорее является преимуществом, чем опасностью.

Контекст

Редакция Factcheck.kz не в первый раз сталкивается с сообщениями об опасной биолаборатории в Казахстане. Как правило, это дезинформационные вбросы. В качестве примера можно привести Центральную референс-лабораторию в Алматы, о которой по сей день ходят слухи самого разного толка. Только о ней с 2017 по 2020 год мы сделали целых три фактчека (здесь, здесь и здесь).

Factcheck.kz