Юэнь Юэнь Ан, автор книги «Как Китай выбрался из ловушки бедности» — о том, сможет ли председатель Си решить проблему неравенства в Китае в приказном порядке.
В течение жизни одного поколения в обществе, в котором миллионы мигрантов из деревень вкалывают на заводах за гроши, возникает новый класс сверхбогачей. Взятки становятся наиболее распространённым способом влияния на политику. Оппортунисты безудержно спекулируют землёй и недвижимостью. Финансовые риски быстро нарастают, поскольку местные власти занимают деньги на строительство железных дорог и на другие крупные инфраструктурные проекты. И всё это происходит в находящейся на подъёме глобальной державе, которая обладает наиболее многообещающей рыночной экономикой в мире.
Нет, это описание не современного Китая, а США в период Позолоченного века (примерно с 1870 по 1900 годы). Этот период формирования американского капитализма вошёл в историю как «позолоченный», а не «золотой», потому что под внешним слоем быстрой индустриализации и экономического роста скрывалось множество усугубляющихся проблем.
Недовольство общества Позолоченным веком спровоцировало широкие экономические и социальные реформы, давших начало эре прогрессивизма (примерно с 1890-е по 1920-е годы). Эта внутренняя революция, наряду с империалистическими приобретениями за рубежом, открыла путь к восхождению Америки в качестве супердержавы XX века.
Китай сейчас проходит через схожую, хотя, конечно, не идентичную, фазу. Придя к власти в 2012 году в разгар Позолоченного века Китая, председатель КНР Си Цзиньпин руководит сейчас страной, которая намного богаче, чем та, которой правили его предшественники. Но Си приходится решать массу проблем, которые возникают в клановой капиталистической экономике со средними доходами, и не в последнюю очередь – проблему коррупции. В своей инаугурационной речи в Политбюро в 2012 году он предупреждал, что коррупция «неизбежно погубит Партию и государство».
На протяжении нескольких десятков лет экономика Китая быстро росла, равно как и особый тип продажности: элита обменивается властью и богатством. Я называю это «деньги за доступ». Начиная с 2000-х годов, количество случаев хищений и мелкого вымогательства снижалось, потому что правительство сумело установить надзор и с энтузиазмом привлекало инвесторов. Но зато резко выросло взяточничество с высокими ставками, потому что капиталисты с политическими связями стали подкупать политиков щедрыми взятками в обмен на прибыльные привилегии.
Наряду с коррупцией увеличивалось и неравенство. С 1980-х годов неравенство доходов растёт в Китае быстрее, чем в США. В 2012 году коэффициент Джини в Китае (стандартный индикатор неравенства доходов) стал выше, чем в Америке. Неравенство в уровне богатства в Китае даже шире неравенства в уровне доходов, потому что у тех, кто накопил активы на первых этапах роста экономики, стоимость этих активов резко повысилась.
Третья проблема — системные финансовые риски. В 2020 году министерство финансов предупредило, что долги местных властей приблизились к уровню 100% от всех доходов вместе взятых. Если местные правительства объявят дефолт, под угрозой окажутся банки и финансовые учреждения, которые выдавали им огромные кредиты, что потенциально может привести к запуску цепной реакции. И проблемы возникают не только с государственными финансами. Компания Evergrande, второй по размерам девелопер недвижимости в Китае, задолжала $300 млрд и приближается к банкротству.
Все эти закипающие кризисы нельзя рассматривать изолированно; напротив, они являются взаимосвязанными элементами Позолоченного века Китая. Коррупция в форме «деньги за доступ» стимулирует чиновников активно содействовать строительству и инвестициям, и не важно, насколько они обоснованы. Роскошная недвижимость, которая обогащает вступившую в сговор государственную и деловую элиту, растёт по всей стране как грибы, но при этом остро не хватает доступного жилья. Тем, у кого есть политические связи и богатство, легко получать огромные прибыли с помощью спекулятивных инвестиций.
Тем временем цифровая экономика, которая когда-то была бесплатной ареной для всех, консолидировалась вокруг нескольких титанов, которые с лёгкостью могут сокрушить любых игроков поменьше. Фабричным рабочим приходят на смену работники гиг-экономики, которые вкалывают часами, не имея почти никакой трудовой защиты. Молодёжь, которой надоел избыточный материализм и суета в обществе, протестует «лёжа» («танпин»), перестав к чему-либо стремиться.
Декаданс Позолоченного века в Китае создаёт многочисленные угрозы для Си Цзиньпина. Коррупция, неравенство и финансовый крах могут спровоцировать социальные беспорядки и ослабить легитимность Коммунистической партии Китая, поскольку она обещала равенство и справедливость. Все эти проблемы, а особенно обогащающая враждующие фракции коррупция в элите, подрывают личный контроль Си над властью.
И поэтому Си решительно настроен вытащить Китай из Позолоченного века, чтобы спасти КПК и закрепить своё историческое наследие как лидера, который выполнит «изначальную миссию» Партии. Если Дэн Сяопин мечтал сделать Китай богатым, то Си хочет сделать Китай ещё и чистым, справедливым.
В последние два месяца западные инвесторы вдруг резко обратили внимание на призывы Си к «общему процветанию». Но в реальности эта социалистическая миссия Си началась ещё в 2012 году, когда он поклялся ликвидировать нищету на селе и одновременно начал крупнейшую антикоррупционную кампанию в истории КПК. Си продолжил эти кампании даже в пандемию, а в 2020 году с гордостью объявил, что поставленные им цели борьбы с нищетой достигнуты согласно графику.
Сейчас эти кампании расширяются: регуляторы начали атаку на крупные технологические компании, введены запреты на частные уроки, установлен верхний порог цен на жильё, власти взялись за богатых знаменитостей. В довершение ко всему Си лично потребовал от богачей поделиться своим богатством с обществом.
Позолоченный век в Америке даёт нам историческую линзу, которая помогает увидеть смысл в действиях Си. Любая коррумпированная экономика с клановым капитализмом (и неважно, насколько быстро она растёт) со временем достигает своих пределов. Если судить по истории США, то проблемы, с которыми сегодня сталкивается Китай, совершенно необязательно гарантируют ему крах. Многое зависит от то, что будут делать дальше власти. Если Китай правильно решит свои проблемы, он тоже может перейти от рискованного и несбалансированного роста экономики к высококачественному развитию.
Но если американская эра прогрессивизма опиралась на демократические меры борьбы с коррумпированным капитализмом (например, с помощью политических активистов и «копающейся в грязи» свободной прессы, которая выявляла факты коррупции), то Си пытается начать собственную эру прогрессивизма в Китае командными методами. И миру еще предстоит увидеть, может ли правительство успешно справиться с побочными последствиями капитализма с помощью указов.
Десятилетия назад Мао Цзэдун командными методами пытался провести быструю индустриализацию, что привело к катастрофе. Урок таков: поскольку приказы сверху могут ударить и действительно бьют обратно бумерангом, на них нельзя полагаться как на способ решения любых проблем. Запреты и указы, если их применять избыточно и произвольно, подорвут доверие инвесторов к приверженности руководства Китая рыночной экономике, основанной на правилах.
В Америке прогрессивисты заложили внутренний фундамент для первенства страны на международной арене в XX веке. От того, сможет ли Си приказом завершить Позолоченный век в Китае, будет зависеть продолжение подъёма страны в XXI-м веке.
Об авторе: Юэнь Юэнь Ан — ассоциированный профессор политологии в Мичиганском университете Анн-Арбор, автор книг «Как Китай выбрался из ловушки бедности» и «Позолоченный век Китая».
Copyright: Project Syndicate, 2021.
www.project-syndicate.org
