За кибербуллинг казахстанских детей ответят Telegram, Twitter и Facebook?

Причудливым и довольно радикальным образом решили обезопасить маленьких граждан от кибербуллинга мажилисмены в Казахстане. И это настолько интересный ход с их стороны, что достоин определённого разбора — с нашей. Но сначала по-возможности ёмко обозначим, что произошло.

Парламентарии подготовили законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам защиты прав ребенка». Речь идёт о внесении 59 поправок в Гражданский кодекс, Кодекс «О браке (супружестве) и семье», Уголовный Кодекс, Трудовой Кодекс, законы: «О жилищных отношениях», «О социальной и медико-педагогической коррекционной поддержке детей с ограниченными возможностями», «О правах ребенка в Республике Казахстан» и др.

Не обошлось без поправок в законы о «О средствах массовой информации», «О связи», «О средствах массовой информации», «Об информатизации» — и здесь, задаваясь благими намерениями в области защиты детей, авторы поправок пошли не по пути, собственно, расширения прав и возможностей, а по пути практик понуждения для интернет-ресурсов, мессенджеров и платформ. Предлагаем неравнодушным читателям ознакомиться с поправками, заострив внимание на пунктах №24, 37, 57-59 — о них, собственно и ведём сейчас речь.

Понуждение к порядку

Между принятым в июне в России законом о т.н. «приземлении» ИТ-гигантов и поправками, предлагаемыми депутатами Айдосом Сарымом и Динарой Закиевой много общего, а именно цели: ИТ-гиганты должны открыть в обеих странах филиалы (представительства) или юр.лица со всеми вытекающими отсюда последствиями (оплата налогов и, конечно, полный контроль за деятельностью на территории вещания). Только россияне не стали играть в прятки — назвали вещи своими именами, а наши депутаты решили, по-видимому, поступить со всей восточной тонкостью и одновременно азиатской простотой, положившись на магию слова «кибербуллинг». И вроде как этим всё обосновали.

Приведём дословно аргументацию в пользу 58 поправки, вносимой в закон «Об информатизации». Она как раз о требованиях, касающихся открытия филиала, назначения его руководителем непременно гражданина РК и далее уже о требовании к руководителю в течение 24-х часов по предписанию удалить информацию, нарушающую законы РК.

Итак, следите за логикой (напомним, что речь идёт о защите детей):

Учитывая, что кибербуллинг, это противоправные деяния, совершаемые с использованием средств информационно-коммуникационных технологий, необходимо включить в законопроект соответствующий механизм реализации данной нормы, направленной на совершенствование законодательного регулирования государственных мер по противодействию противоправному контенту в сети-Интернет, а именно необходимо предлагается Закон РК «Об информатизации» дополнить статьей 18–2, устанавливающей деятельность иностранных онлайн-платформ и сервисов обмена мгновенными сообщениями на территории Республики Казахстан.

Что ещё в связи с борьбой за счастливое интернет-детство инициируют власти в своей законодательной ипостаси: ИТ-гигантам после введения закона в силу даётся 6 месяцев на регистрацию юрлица. Если требование не исполнено — отключим газ, ой, то есть ограничим деятельность на территории страны. Порядок ограничения доступа к запрещенной информации, приостановления и возобновления доступа к интернет-ресурсам будет определять некий Уполномоченный орган. Он же должен вести реестр интернет-ресурсов, размещающих запрещённую информацию.

При этом основанием для «приостановления», как предлагают депутаты, будут законы РК, судебные акты, «а также» предписание Уполномоченного органа — здесь либо логически круг замыкается, либо буква закона столь заковыриста, что растолковать написанное так сразу не получится. Но впечатление такое, что наш казахстанский Уполномоченный орган (УО) теперь получает небывалый контроль над информацией из сети: сам предписывает, сам даёт поручение приостановить-возобновить. Всевидящее око, которое может прикрыть ваше видение своей интернет-свободы, включая перепалки в школьных чатах и фоточки с котятами.

Если уж речь идёт о защите детей, кибербуллинге и прочих чувствительных темах, то, согласитесь, нужны очень чёткие формулировки «запрещённой информации», а также чёткие механизмы экспертизы в том числе — лингвистической, а хорошо бы и психологической, на основании которой могут приниматься судебные решения и создаваться предписания УО. Извините, но некоторых и выражение: «Дурак ты, Петя» — может оскорбить до глубины души.

Ну и цимес ситуации: если речь идёт об интернет-травле, коей и является кибербуллинг, конкретного казахстанского ребёнка другими совершенно конкретными казахстанскими детьми, либо злоумышленниками из местного или близкого нам пространства, как в случае с пресловутым «Синим китом», то почему ответственность за происходящее должен взять Цукерберг сотоварищи?

Даже если предположить, что казахстанский рынок настолько важен для фейсбука, что здесь откроется его представительство, а на должность директора будет нанят ваш сосед — талантливый айтишник, который будет день и ночь мониторить посты и чаты, то насколько это решит вопрос кибербуллинга в целом? Мы все взрослые люди и понимаем, что травля сама по себе — проблема комплексная, а интернет платформы и мессенджеры (вне зависимости от того, где находится их офис) — лишь средство общения и распространения сообщений людям о людях, как автомобиль — лишь средство передвижения, а иногда — роскоши.

Проблема кибербуллинга

Действительно, проблема буллинга и кибербуллинга признаётся международными, в том числе, правозащитными организациями очень острой и важной. Почти каждый третий ученик в мире подвергается насилию или травле в школе. По оценкам, во всем мире 246 миллионов детей и подростков ежегодно сталкиваются с различными формами насилия на гендерной почве в школе или по дороге в школу, — сообщает ЮНЕСКО. При этом ситуация в Казахстане стоит особенно остро. Читатели, интересующиеся статистикой, знают о высоком уровне суицидов среди казахстанских детей и подростков. И пока что надежды на падение уровня, только сменяются отчаянием. 

По-видимому, именно поэтому ровно год назад в ходе своего послания президент Токаев заявил: «Как и весь мир, Казахстан тоже столкнулся с незащищенностью граждан от травли в Интернете. В первую очередь от этого страдают дети. Они особенно остро воспринимают интернет-травлю, которая, к сожалению, приводит к печальным последствиям. Пришло время принять законодательные меры по защите граждан, особенно детей, от кибербуллинга».

И он не шутил. О чём свидетельствует 128 пункт Указа О мерах по реализации Послания Главы государства народу Казахстана от 1 сентября 2020 года «Казахстан в новой реальности: время действий»:

…принятие законодательных мер по защите граждан, особенно детей, от кибербуллинга; присоединение к Факультативному протоколу к Конвенции о правах ребенка, касающемуся процедуры сообщений. Срок исполнения — февраль 2021 года. Вопрос, подразумевал ли президент именно такого характера законодательные меры, как предлагают Айдос Сарым и Динара Закиева? 

Уж если говорить о всём мире и Казахстане в нём, то международные организации уже разработали и продолжают разрабатывать совместно с ИТ-гигантами механизмы противодействия кибербуллингу. И они хорошо известны.

За кибербуллинг казахстанских детей ответят Telegram, Twitter и Facebook?

«В странах, где действуют специальные законы о кибербуллинге, поведение в интернете, нацеленное на вызывание серьёзных эмоциональных переживаний, рассматривается как преступное действие. В некоторых из этих стран жертвы интернет-травли могут обращаться за защитой, добиться запрета общения преследователя с ними, временного или постоянного ограничения использования преследователем электронных устройств, используемых  для совершения им интернет-травли», говорится на сайте ЮНЕСКО, там же можно ознакомиться с механизмами успешной борьбы с буллингом.

И эти механизмы насколько очевидны, настолько же и далеки от сути предлагаемых депутатами поправок. В этом цинизм ситуации.

Возможные последствия для Казахстана

Если описываемые законодательные инициативы будут приняты, то с большой долей вероятности казахстанцы столкнутся со следующими проблемами:

  • нет никаких гарантий, что онлайн-платформы и сервисы, к которым мы привыкли и которые в том числе существенно разнообразят и облегчают жизнь и рабочие коммуникации, останутся в Казахстане;
  • нет никаких гарантий, что «уникальный» казахстанский опыт не станет предметом обсуждения в международных медиа в неприглядном для страны свете (а как же наша многовекторность и инвестиционная политика?).

То есть это будет большой шаг назад для Казахстана, никак не влияющий в целом на работу Инстаграм или Телеграм. Уж простите: новая реальность.

Журналист, фактчекер, МА (Journalism for international students, University of Westminster, London), технический писатель, редактор, PR-специалист, руководитель проектов (медиа и PR)

Factcheck.kz