Александра Борчардт (Reuters) — о свободе слова в Германии и вступившем в силу законе по регулированию незаконного контента в соцсетях.
Немецкий Закон о регулировании социальных сетей – согласно которому социальные медиа-платформы, такие как Facebook и YouTube, могут быть оштрафованы на 50 миллионов евро (63 миллиона долларов) за каждый “заведомо противозаконный” пост в течение 24 часов после получения уведомления – был спорным с самого начала. После того, как он вступил в силу в полном объеме в январе, случился колоссальный протест со стороны критиков всех политических течений, утверждающих, что речь идет о новой цензуре. По их мнению, правительство таким образом, отказывается от своих полномочий в пользу частных интересов.
Является ли это началом конца свободы слова в Германии?
Конечно нет. Безусловно, немецкий Netzwerkdurchsetzungsgesetz (или NetzDG) является самым строгим законом такого рода в Европе, которой все больше досаждают мощные социальные медиа-компании Америки. И у критиков есть ряд веских аргументов, говорящих о слабых сторонах закона. Но, даже если некоторые посты будут удалены ошибочно, остаётся множество возможностей для свободы выражения мнений.
Истина в том, что закон посылает важное сообщение: демократические государства не будут молчать, когда их граждан атакуют высказываниями и образами полными ненависти и насилия – контентом, который, может вызвать ненависть и насилие в реальности. Отказ защищать общество, особенно самые уязвимые его слои, от деструктивного контента во имя «свободы слова» фактически служит интересам тех, кто уже привилегирован, начиная с влиятельных медиакомпаний, с помощью которых распространяется информация.
Власть алгоритмов
Высказывания всегда фильтровались. В демократических обществах каждый имеет право на выражение в рамках закона, но никому и никогда не была гарантирована аудитория. Чтобы оказывать влияние, гражданам всегда приходилось обращаться к – или обходить – “гейткиперов”, которые решают, какие позиции и идеи актуальны и заслуживают большего внимания, посредством распространения через СМИ, политические институты или протесты.
Та же ситуация наблюдается и сегодня, за исключением того, что сегодня гейткиперы – это алгоритмы, которые автоматически фильтруют и классифицируют все публикации. Конечно, алгоритмы могут быть запрограммированы любым способом, исходя из желаний компаний, что в теории означает, что они могут уделять большее внимание качествам, присущим профессиональным журналистам: авторитету, разумности и логичности.
Но сегодняшние платформы социальных сетей, по всей видимости, куда более склонны уделять приоритетное внимание потенциалу доходов от рекламы над всем остальным. Таким образом, самые шумные часто вознаграждаются мегафоном, в то время как менее выделяющиеся, менее привилегированные голоса заглушаются, даже если они предоставляют более разумные и обоснованные точки зрения, которые действительно могут обогатить публичную дискуссию.
Если алгоритм не выполняет работу по замалчиванию менее привилегированных голосов, зачастую начинают действовать онлайн-тролли, отправляющие высказывания полные ненависти и угроз тем, кому посчитают нужным. Жертвами онлайн-преследований в рискуют стать не только женщины и меньшинства, но и любой из нас. Например, немецкий блогер Ричард Гутжар стал объектом теории заговора и мишенью интенсивного преследования, после присутствия на двух террористических атаках в течение двух недель.
Жертвы онлайн-преследований часто реагируют на них самоцензурой, и многие, из чувства безопасности и уничтожая самооценку, вообще удаляются из социальных сетей. И в этом смысле, защитники “свободы слова” фактически дают привилегии тем , кто разжигает ненависть. Но почему у жертв должно быть меньше прав, чем у агрессоров?
В условиях демократии, права многих не должны защищаться за счет прав меньшинств. В эпоху алгоритмов правительство должно как никогда обеспечивать защиту уязвимых голосов, даже порой принимать стороны жертв. Если и без того уязвимых людей осаждают толпы экстремистов и агрессоров, вполне понятно, что они будут бояться открыто высказываться. Если это произойдет, то “свобода слова” мертва.
Критика NetzDG
Не все критики NetzDG оспаривают эту оценку: некоторые согласны с тем, что высказывания уязвимых людей требуют дополнительной защиты. Но они утверждают, что необходимые меры защиты уже существуют. В конце концов, жестокое оскорбление и подстрекательство к ненависти и насилию уже запрещены, и преступники уже могут быть привлечены к ответственности. Например, Президент Франции Эммануэль Макрон выступает за то, чтобы укрепить способность судебной системы решать проблемы разжигания ненависти и дезинформации.
Но, в эпоху цифровых технологий скорость имеет решающее значение. Технологии мгновенны, сообщения в Сети могут быть широко распространены в течение нескольких минут. Демократические институты движутся довольно медленно – слишком медленно для того, чтобы полиция и суды были эффективны в борьбе с троллями и ненавистью в интернете. И многие жертвы не в состоянии нанять высококвалифицированного адвоката, как это сделал Гутжар. Полагаться только на государственные громоздкие институты — не самая эффективная стратегия защиты свободы слова в современных цифровых сетях.
Ненавистнические высказывания и другие формы опасного и незаконного контента необходимо подавить на уровне источника. С одной стороны, существует потребность в усилении медиаграмотности со стороны потребителей, которым с самого раннего возраста необходимо рассказывать о реальных последствиях разжигания ненависти в Интернете.
С другой стороны – и именно это пытается обеспечить NetzDG – платформы социальных медиа должны позаботиться о том, чтобы их продукты были разработаны таким образом, чтобы поощрять ответственное использование.
Решение?
Но быстрых решений не существует. Напротив, это требует фундаментального переосмысления бизнес-моделей, которые облегчают и даже поощряют разжигание ненависти. Нельзя позволить, чтобы фирмы получали прибыль от вредоносного контента, в тоже время, не неся ответственности за эти последствия. Вместо этого, они должны более эффективно и скрупулезно пересмотреть свои алгоритмы, чтобы обозначить контент, который люди должны отслеживать и оценивать, при этом поощряя во всех их бизнес-решениях осознание своей ответственности в борьбе за истинную свободу слова.
Это может противоречить простой бизнес-логике делать все, что максимизирует прибыль и акционерную стоимость. Но это, без сомнения, более полезно для общества. Правительство Германии совершенно право в своем отношении к регулированию социальных медиа.
Александра Борчардт, директор по стратегическому развитию в Институте по изучению журналистики Reuters.
Copyright: Project Syndicate, 2018.
www.project-syndicate.org
Для того что бы оставить комментарий необходимо авторизоваться.